Первые выборы Украины в качестве независимого государства были проведены по мажоритарной системе голосования в два тура (TRS). Распад советской системы в начале 1990-х годов стал толчком к созданию новых партий, которые хотели зарекомендовать себя как демократические и провести Украину через экономические и политические реформы. Однако географические вариации в экономической и этнической структуре Украины, вместе с опытом территориального разделения, привели к формированию различных партий в различных частях страны. В результате создалась ситуация, при которой в основном появились мелкие партии с поддержкой лишь в определенных региональных или этнических границах, или же в границах, определяемых экономическим достатком. Когда Украина провела в 1994 году парламентские выборы, большинство партий были плохо организованы и имели лишь смутное представление о том, какое количество людей их поддерживает. Причиной этого было то, что, хотя украинцы в целом и ценили демократическую политику, тем не менее, имело место сильное неприятие организованной политической активности вследствие опыта однопартийного коммунистического правления.
Слабость партий на начальном этапе многопартийной конкуренции означала, что избирательные институты будут играть особо важную роль при создании молодой партийной системы. В соответствии с избирательным законодательством, регулировавшим выборы 1994 года, от каждого округа избирался один депутат, и второй тур проводился между двумя кандидатами, набравшими наибольшее количество голосов, если ни один из них не набрал абсолютного большинства голосов в первом раунде. Многие аналитики того времени увидели в двухраундовой системе идеальный способ сокращения количества партий в парламенте, в то время как мелкие партии получили больше шансов на избрание, чем имели бы при мажоритарной системе относительного большинства голосов (FPTP). Еще одним преимуществом данной системы считалось то, что она должна стимулировать формирование во втором раунде тактических союзов между партиями с близкой идеологией, чтобы максимально представить их совместные интересы.
Однако результаты выборов продемонстрировали ряд упущений в этих предположениях. Во-первых, географическая разнородность сторонников партий привела к тому, что были избраны депутаты с очень узкой региональной ориентацией, часто связанные с интересами конкретных этнических групп или экономических секторов. Когда парламент был сформирован, в его состав входили депутаты не менее чем от 14 партий, что сильно превышало ожидания сторонников мажоритарного избирательного закона. Более того, тенденция мажоритарных систем чрезмерно увеличивать долю мест крупных партий означала, что возрожденные коммунисты, набрав лишь 13% голосов, получили при этом 23% мест и, таким образом, были чрезмерно сильно представлены в парламенте в сопоставлении с их истинной поддержкой избирателей. Эффект «бонусных мест» не сработал в отношении более мелких новых партий, которые в основном получили меньше мест, чем можно было ожидать на основе полученных ими голосов. Во-вторых, выборы не способствовали консолидации партийной системы; большинство партий не хотели заключать между собой договоренностей о втором туре, потому что переоценивали собственные силы и были уверены, что в одиночку добьются лучших результатов. В-третьих, сохранение одномандатных округов позволило многим местным чиновникам и хорошо известным местным деятелям, не будучи связанными ни с одной организованной партией, получить места в парламенте. В результате половина избранных депутатов были независимыми. Большое число партий в парламенте и относительно низкая пропорция депутатов, связанных с партиями, явились причиной значительной неустойчивости в структуре парламентских фракций. Это привело к непредсказуемым результатам. Демократическая ответственность стала слабее, что снизило значение парламента в глазах многих избирателей.
Дальнейшей проблемой избирательного закона Украины было наличие двух условий, которых нет ни в одном другом законе подобного рода: чтобы выборы в данном округе были признаны действительными, явка должна была превышать 50%, и победивший кандидат должен был набрать абсолютное большинство голосов. Это означало, что примерно в четверти округов не было избрано ни одного депутата. Многие выборы были признаны недействительными из-за низкой явки, и во многих случаях ни один кандидат не набрал более 50% голосов во втором туре, поскольку многие избиратели в знак протеста голосовали против обоих кандидатов. Процесс заполнения свободных мест в парламенте затянулся более чем на два года, что вызвало всеобщее недовольство. Более того, неустойчивое количество членов в парламенте способствовало непредсказуемости результатов, и некоторые регионы страны долгое время были недостаточно представлены в парламенте.
После выборов 1994 года стала очевидной необходимость принятия более пропорциональной избирательной системы, чтобы сократить число независимых депутатов, стабилизировать партийную систему и способствовать более предсказуемому поведению парламента. Избирательный закон предусматривал для выборов 1998 года полупропорциональную параллельную систему, при которой половина депутатов избираются по системе FPTP в одномандатных округах, а другая половина – по общенациональным партийным спискам, с установленным трехпроцентным барьером для прохождения партий в Парламент.
Самым главным выводом, который можно сделать из опыта Украины, является следующее: хотя пропорциональная система в развитых демократических странах может привести к быстрому увеличению числа парламентских партий, мажоритарные законы также способствуют прохождению в парламент большого числа партий, если партии недостаточно сильны и имеют явно выраженную географическую принадлежность, как это случается во многих новых демократических системах. Более того, в странах Центральной и Восточной Европы мажоритарные системы мало способствуют консолидации новых партийных систем, потому что недостаточная идентифицируемость партий на территории всей страны способствует избранию независимых кандидатов, которые могут нарушить баланс сил парламентских партий и дестабилизировать законодательный процесс. Наконец, мажоритарные системы дают явное преимущество тем партиям, которые уже имеют сформировавшуюся структуру и собственную базу поддержки, таким как партии стран с однопартийным прошлым в Африке, Восточной Европе и бывшем Советском Союзе.
