Одномандатные округа имеют свои глубокие корни в американской политической традиции. Со времени основания Соединенных Штатов в восемнадцатом веке и до сих пор избирательное представительство базируется на концепции административно-территориальных единиц и субъединиц. Американцы всегда рассматривали суверенитет в пространственных категориях, начиная с оригинальной концепции американской конституции как соглашения между суверенными штатами, которое ведет внутри штатов к региональному автономному правлению или “самоуправлению”. Конституция не определяет структуру общих выборов, и штаты имели возможность экспериментировать со всем разнообразием одномандатных округов, многомандатных округов и свободных форм. Но одномандатные округа часто использовались для выборов на всех уровнях: федеральном, уровне штата и местном, так как они позволяют меньшим, географически отчужденным сообществам посылать своих представителей в более крупные законодательные органы. С другой стороны, многомандатные округа и свободные формы выборов использовались, когда правящие большинства желали подчеркнуть корпоративную форму какой-либо юрисдикции и утаить партийный или этнический “фракционализм”. Повсеместно распространенные правила выборов, такие как критерии большинства голосов, законы против одноразового голосования и пронумерованные места, были использованы для максимального увеличения власти этнического большинства в интересах контролирования им всех мест в законодательных органах.
Исторически чернокожие были основным объектом манипуляций при подсчете голосов в США. Соединенный Штаты единственная современная демократическая страна, основанная на институте рабства, и чернокожие внесены в конституцию и политические институты, как внутренние национальные “чужие”. Рабы не являлись людьми, и даже свободные чернокожие не являлись гражданами. После Гражданской войны и Реконструкции, чернокожие на юге подвергались систематическому террору во время выборов и были до начала ХХ века всецело лишены гражданских прав. Первичные выборы (праймериз) Демократической партии, представляющей только белых, стали единственными выборами, которые имели значение, и это превратило весь Юг в регион однопартийных штатов. Международное давление посредством холодной войны и судебная кампания Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения против легализованной расовой сегрегации в конечном итоге увенчались успехом, что выразилось в отмене законов, которые лишали чернокожих права голоса и исключали их из участия в первичных выборах. После этого многие юрисдикции белого большинства в южной части страны и вне ее прибегали к всеохватывающим и многомандатным избирательным схемам, чтобы свести к минимуму влияние чернокожих избирателей.
Реакцией Верховного суда США на произошедшее после второй мировой войны переосмысление принадлежности к американской нации было усиление конституционального значения индивидуума. В 1963 и 1964 годах суд отказался от своей продолжительной политики невмешательства в распределение округов и позволил белым городским избирателям недовольным местными законодательными органами, в которых доминировали малонаселенные сельские округа, самим определить границы округов. Верховный суд при оглашении правила “один человек, один голос”, определяющего отдельного гражданина базовой единицей избирательной политики, ссылался на Положение о равенстве перед законом Четырнадцатой поправки к Конституции. Однако вместе с тем Суд открыл дорогу жалобам о том, что размывание голосов может быть достигнуто и нематематическими средствами, в частности, избирательными структурами, которые позволяли голосующему блоком белому большинству отказывать черному гражданину в любой возможности избрать своего представителя в законодательный орган штата или по месту жительства. Верховный суд, во избежание этого, дал указание нижестоящим судам при принятии решения о пересмотре распределения избирательных округов отдавать предпочтение одномандатным округам. В1973 году Суд признал неконституционным использование Техасом многомандатных округов для выборов в законодательные органы, особенно потому, что они лишали чернокожих и латиноамериканских избирателей равных с белыми возможностей в избрании предпочтительных для них кандидатов.
Все эти избирательные реформы были результатом судебного переосмысления Конституции. Тем временем, в 1965 году, подхлестнутый конфронтационной массовой политикой Движения за гражданские права Конгресс принял, а президент Линдон Джонсон подписал Акт о правах избирателей, который позволил большинству чернокожих на юге голосовать впервые в жизни. Условия, которые могли дать судебную защиту от размывания голосов чернокожих, стали объектом интенсивных и все более сложных судебных процессов как в отношении выборов в крупных многомандатных округах, так и в отношении предполагаемых махинаций с установлением границ одномандатных округов. В 1980 году Верховный суд решил, что расовые меньшинства должны доказать, что происходит размывание их голосов. В ответ на это Конгресс в 1982 году принял Акт об избирательных правах, который давал установленное законом право на судебную защиту от избирательных структур, имеющих эффект или “результат” размывания голосов защищенных меньшинств, определяемых, как расовые группы и “люди, которые являются американскими индейцами, азиатскими американцами, местными народами Аляски или выходцами из Латинской Америки". Акт об избирательных правах от 1982 года, поддержанный также решением Верховного суда от 1986 года, которое конкретизировало необходимые доказательства, произвел как посредством судебных процессов, так и законодательным путем широкомасштабные изменения, приведшие от неограниченных определенными районами выборов к одномандатным округам.
Ко времени проведения переписи населения 1990 года почти в каждом штате и на местах власти, занимающиеся перераспределением границ округов, были заняты определением “большинства-меньшинства” одномандатных округов, которое соответствовало бы как конституционному решению о равенстве всего населения перед законом, так и постановлению Акта об избирательных правах, направленному против размывания голосов. Новые одномандатные округа давали значительные преимущества как афроамериканцам, так и выходцам из Латинской Америки для их участия во властных структурах. Число чернокожих избранных должностных лиц в общенациональных масштабах выросло с 300 в 1964 году до приблизительно 8 000 в 1993 году, хотя это число все еще составляло менее двух процентов всех избираемых должностных лиц в стране, где чернокожие составляют 12 процентов населения. С момента принятия Акта об избирательных правах от 1965 года, число афроамериканских членов Конгресса увеличилось с девяти до тридцати восьми, а одномандатные округа, в которых большинство составляли чернокожие, несли ответственность за всех семнадцать афроамериканцев, избранных в Конгресс в одиннадцати южных штатах бывшей Конфедерации. После выборов 1994 года, прошедших при новом, согласованном с чернокожими политическими лидерами распределении округов, Алабама стала первым южным штатом, достигшем пропорционального представительства чернокожих в обеих палатах Конгресса США.
Ответная реакция националистов, спровоцированная одномандатными округами, в которых большинство представляли афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки, была наверное неизбежна. Способ разграничения одномандатных округов неминуемо определяет избирательные округа, которые считаются соответствующими целям представительства в законодательных органах, и это делается по строго географическим параметрам. Редко перераспределение границ округов бывает политически неверным, чисто административным инструментом для аккумулирования предпочтений отдельных избирателей. Скорее это определяет, кто будет действительными представителями меньшинств и какой властью они будут располагать в законодательном процессе. В Соединенных Штатах перераспределение границ избирательных округов традиционно основывалось на графствах, муниципалитетах и четко определяемых районах, кроме тех случаев, когда было выгоднее игнорировать эти границы для подавления влияния голосов афроамериканцев или других этнических меньшинств. Сегодня стало необходимо разбить традиционные административно-территориальные единицы для создания округов, в которых большинство будут составлять афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки, так как в США цветные люди не имеют своей четко определяемой “родины”. Хотя они часто группируются в этнически идентифицируемые районы, эти анклавы рассредоточены среди более населенных районов, в которых преобладает белое население. Результатом в некоторых случаях были весьма беспорядочно сформированные, некомпактные округа, большинство в которых составляют афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки, хотя эти округа не более странные, чем некоторые округа с преобладанием белого населения, явно свидетельствующие о расовом или этническом умысле их создания.
Округа с резким преобладанием афроамериканцев и выходцев из Латинской Америки быстро вызвали судебные жалобы со стороны белых избирателей, которые утверждали, что это нарушает радикально “дальтоническую” интерпретацию Конституции. В 1993 году Верховный суд издал первую серию решений, которые установили “аналитически обособленные” конституциональные основы действий, которые могут применяться отдельными гражданами, желающими оспорить “расово манипулированные” одномандатные округа. Подающим жалобу не надо было больше нести тяжкое бремя доказательства того, что из-за неправильно разграниченных округов их голоса были не учтены или размыты. Вместо этого, суд признал презумпционный ущерб, исходящий из разграничения округов по расовому принципу в целях достижения доминирования той или иной расы, что не может быть оправдано как стремление сохранить интересы данного штата. Суд постановил, что такие округа неконституционны, так как они предполагают, что все члены этнического меньшинства думают и голосуют одинаково и разделяют одинаковые политические интересы, посыл, который, как опасается суд, может стимулировать расовую «балканизацию» электората. Эта новая юридическая норма в отношении перекраивания избирательных округов, которая нацелена на решение вопроса о вреде, наносимом скорее национальному единству, а не отдельному лицу, привела к судебным решениям по ликвидации нескольких одномандатных округов, в которых доминировали афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки, на уровне выборов в Конгресс, законодательные органы штатов и местные органы власти. Новые конституционные правила установления границ были созданы и утверждены при очень небольшом перевесе голосов в Суде: пятеро против четверых, которые утверждали, что принимаемое решение ущемляет как суть правосудия, так и приемлемые границы судебного контроля.
Судья Феликс Франкфуртер предупреждал об опасностях вмешательства судебной власти в политические вопросы, когда высказал свое особое мнение по отношению к принципу “один человек, один голос” в 1963 году. Его позиция может объясняться непоследовательностью принципов Верховного суда в отношении перекраивания границ избирательных округов. Конечно, нет ничего более неуместного для судей, чем решать вопросы о том, как суверенные люди должны идентифицировать себя в многоэтнической демократической республике. В своем стремлении удержать законодательные органы штатов от необоснованного утверждения, что все афроамериканцы думают одинаково, суду еще предстоит столкнуться с противоположным предположением: что если афроамериканцы или мексиканские американцы или азиатские американцы или американские индейцы (все граждане США) в определенном штате или районе на самом деле имеют общие политические интересы и желают заявить о себе через своих избранных представителей, через общинные институты или политические организации – возможно политические партии? Предположить, что цветные граждане не имеют конституционного права договариваться о своих собственных одномандатных округах, противоречило бы историческим, конституционно защищенным понятиям политической свободы в США. Совсем другой вопрос, могут ли члены этнического меньшинства требовать создания таких округов как предмета юридического или конституционального права.
Однако это серьезные вопросы, к которым только сейчас были вынуждены обратиться сами сторонники одномандатных округов “большинства-меньшинства”. Среди них никогда не было консенсуса относительно политических ограничений или норматив по конечному пункту избирательных прав, успешного применения которых они добивались. Сегодня большинство сторонников одномандатных округов, предназначенных для обеспечения избирательного большинства каких-либо этнических групп, защищают их как необходимый ответ на “неблагоприятную” реальность этнических размежеваний в национальной структуре. Они разделяют с оппонентами округов, созданных по принципу большинства-меньшинства, идеологическую веру в то, что США являются страной иммигрантов, где переселенцы и их потомки добровольно ассимилируются с установленными институтами политической и общественной жизни, сохраняя за собой право не терять этнические особенности в строго частных институциональных контекстах. Даже на частные (белые) этнические группы оказывалось давление с целью заставить их исчезнуть во время господства англоамериканцев, которое продлилась по крайней мере до конца первой мировой войны. Отчетливая перемена в американской концепции личности произошла во вторую мировую войну, когда потомки европейских наций признали себя американцами и приняли англоамериканские политические традиции. Полное значение национального переосмысления было по большей части скрыто, так как оно наблюдалось во всем мире, в империях, созданных конкурентными идеологиями во время холодной войны. Сейчас это изменилось, и США не защищены от царящих в мире националистических настроений.
Сегодня американцев с германскими и ирландскими корнями больше, чем с английскими корнями. Они теперь вместе с южноевропейскими и восточноевропейскими американцами, а также американскими евреями, занимают ведущие позиции, на которых все они стали самыми ярыми защитниками принятого ими английского языка и англоамериканской конституции. Этнически разграниченные одномандатные округа для этих американцев являются помехой и представляют угрозу их национальной мечте. Правое крыло иммигрантов поддерживает сегодняшний режим ограничения и делегитимации одномандатных округов, которые имеют слишком явные расовые или этнические структуры, в то время как левое крыло или защищает округа по принципу большинства-меньшинства как временные инструменты интеграции, или настаивает на их замене многомандатными округами с использованием норм полупропорциональной системы или системы единственного передаваемого голоса (STV). Растущее число сторонников системы пропорционального представительства также критикуют систему одномандатных округов, поскольку она облегчает должностным лицам возможность быть переизбранными, продуцируя недостаточную подотчетность, что в равной мере вредит как этническому большинству, так и меньшинству. Однако пропорциональные системы могут быть подвержены тем же обвинениям, что и система одномандатных округов: они стимулируют этническую поляризацию и грозят нестабильностью.
Исключенными из этих дебатов иммигрантов по общим вопросам национального единообразия остаются, однако, цветные американцы, особенно потомки африканских рабов. Некоторые ученые сегодня признают, что доминирование белого населения всегда было более сильной характеристикой американского гражданства, чем любая форма обсуждаемого либерального плюрализма и гражданского республиканизма. Многие белые американцы обеспокоены или даже испуганы контролем чернокожих за административно-территориальными единицами, в которых они проживают. Афроамериканцы, наиболее инклюзивная нация иммигрантов, на протяжении столетий являлись примером кастовой исключенности. Они могут одобрять переоценку статуса американской нации при условии, что будет признана их самобытность, будет уважаться их достоинство и признано право на свободу действий. Периодическое изменение границ избирательных округов может быть одним из лучших способов продвижения их национальных требований, и это может объяснить, почему Верховный суд узаконил данный вопрос в надежде утихомирить этот спор. Системы пропорционального представительства могут предоставить афроамериканцам равное представительство в законодательных органах, однако уход от конструктивного интерэтнического диалога, перекраивание границ округов по расовому признаку может помешать историческому стремлению потомков рабов к полной свободе. Недавние предложения некоторых членов собрания фракции афроамерикацев в Конгрессе не получили широкой поддержки в этих меньшинствах. С другой стороны, легко представить, что потомки порабощенных аборигенных народов и небелых иммигрантов могут иметь полностью различные мнения о том, какая избирательная система больше соответствует их личным и коллективным планам в стране с таким все возрастающим разнообразием.
Справедливое решение этих противоречивых, часто несовместимых этнических позиций по вопросам избирательной структуры и основных национальных представлений об этих структурах может быть достигнуто только через взаимное согласие идти на компромиссы, которые должны быть частичными и временными, пока мы ценим либеральные идеалы личной свободы в формировании и изменении культурной и политической сущности личности. Переговоры, необходимые для достижения согласия по таким основополагающим вопросам, особенно трудно начать и поддерживать в США, так как для многих американцев их идентичность неприкосновенна и прописана в Конституции, которая, в любых практических целях может быть переосмыслена, но никак не переделана. Неудивительно, что наибольший прогресс в сторону национального согласия был достигнут через демократические компромиссы, лежащие вне конституционного контекста, как, например, это было с Актом об избирательных правах. Теперь, при значительном содействии консерваторов “дальтноников”, некоторые члены Верховного суда предполагают, что то, что они считают слишком рьяным исполнением своих обязанностей со стороны демократической ветви федеральных властей и властей отдельных штатов, может поставить под вопрос конституциональную пригодность самого Акта. А причиной конституциональной конфронтации будет борьба относительно переделки границ округов для выборов в законодательные органы. Таким образом, если американский опыт обращения с избирательными округами как инструментом политического усиления этнических меньшинств чему-то научил другие демократические страны, то они, когда подойдет время принимать долгосрочные решения, учтут важность специфического национального контекста, уважения политических традиций и положения национальных меньшинств, возможностей достижения как можно более широкого консенсуса в принятии решений по избирательным структурам и, прежде всего, важность сдержанности и терпимости. 
